Юрий СупоницкийКультура — сложная штука. И у каждого она своя.
Я работаю в небольшой провинциальной больнице, расположенной на равном удалении от двух морей в стране, которая меньше, чем любой уважающий себя остров.
Как-то раз надо было нам везти очень тяжелого пациента в центр. В Тель-Авив. Молодой парень, печень отказала, везем туда, где ему, если повезет, пересадят новую.
Как везли, неважно. Довезли. Я, медбрат, парамедик и водитель. Поездка была неприятная, но закончилась, сдали мы его живого с рук на руки в реанимацию, что надо подписали, спустились вниз, возле приемного отделения кафешка. Сидим там с медбратом, ждем, пока персонал “скорой” свои дела закончит. У них бумаг больше в три раза.
Я — еврей, брат мой — мусульманин, из очень верующих, мы с ним вместе сто лет работаем, сидим, пьем кофе, говорим за жизнь. Смотрим на посетителей.
- А вот скажи мне, доктор, — говорит брат мой, — почему здесь вокруг так много красивых ухоженных женщин, а у нас в больнице ничего подобного нет?
Мне и не надо напоминать: я и сам вижу, что пейзаж вокруг сногсшибательный. Тель-Авив — это почти европейский город, и центр израильской моды. От него до нашей дыры по карте сто с небольшим километров. А вот по части эстетики — как от Милана до Мухосранска. И у меня вырывается. само:
- Понимаешь, это Тель-Авив. Культура. Не то, что наша деревня.
С тех пор, если мы работаем вместе, стоит в нашу реанимацию зайти красивой даме, я слышу, что и в наши края добралась высокая культура.
