Коррупция – бич современной власти и общества. В любой стране мира, где в той или иной степени, так или иначе развиваются товарно-денежные отношения и функционирует рыночная экономика, существует коррупция в разных формах и в разных масштабах. И в борьбе с этим злом применяются различные методы. Так, например, в США, Великобритании и других странах господствует убеждение, что если полицейским и государственным чиновникам давать очень высокие оклады и разного рода льготы в пенсионном обеспечении, то они не захотят или побоятся брать взятки. А вот в Китае не считают правильным давать слишком большие привилегии для чиновников и для работников правоохранительных органов и выплачивать им слишком большие оклады. И поэтому в борьбе с коррупцией китайское руководство применяет довольно радикальные методы. 

Корни коррупции

Нынешняя китайская политическая элита начала формироваться еще до образования КНР, в пылу гражданской войны и подпольной работы. Впоследствии из вчерашних повстанцев сформировались настоящие номенклатурные кланы, объединенные на основе традиционно сильных в Китае семейных, земляческих и иных неформальных связей.

Сплав политической элиты и бизнеса, господство которого определяет положение в сегодняшнем Китае, родом из 1980-х, когда после двух десятилетий радикальных экспериментов Мао Цзэдуна начались реформы Дэн Сяопина. Пекину нужно было любой ценой восстановить экономику. Поэтому регионы получили невиданную ранее свободу действий. 

При всем этом антикоррупционная риторика не исчезала ни на день. И Дэн Сяопин, и другие руководители постоянно говорили о недопустимости «нарушений партийной дисциплины». Однако эти слова столь явно расходились с делами, что на них не обращали внимания. До сих пор в Китае борьба с коррупцией сводилась к показательной порке какого-нибудь «козла отпущения», либо использовалась как тяжелая артиллерия в борьбе партийных кланов. Гораздо громче был призыв Дэн Сяопина «богатеть». Постепенно богатели все. А партийные деятели, имевшие связи с бизнесом – быстрее всего. К концу восьмидесятых Китай оказался на грани нового «социального бунта», направленного как раз против коррупции.

Объемы коррупции поражали. Она охватывала (а возможно и охватывает) все уровни управления и сферы экономики — от верха до низа. Си Цзиньпин осознал: в этих условиях не получится сохранить необходимый уровень доверия населения к КПК. Не менее важно дисциплинировать и национализировать саму партийную элиту, привыкшую вывозить за рубеж семьи и все «накопленное непосильным трудом», готовя там запасной аэродром на случай непредвиденных осложнений по службе. 

Чиновники и бизнес

В Китае заниматься бизнесом по закону не запрещается чиновникам, мэрам городов, руководителям провинций, работникам министерств и даже армейским офицерам. Любой руководящий работник за проявленную им инициативу, за предложенное что-то новое, за внедрение новых форм организации сельской или городской промышленности имеет право на определённое вознаграждение, а не только на регулярную заработную плату. 

Любому функционеру из органов государственного управления не запрещается помогать работе некоторым коммерческим предприятиям или экспортно-импортным структурам, помогая им вести переговоры и способствовать заключению тех или иных сделок. Интересы государства в советах директоров крупных и средних корпораций могут представлять и чиновники разных уровней, что приносит им дополнительные и, может быть, очень большие доходы. Однако получение доходов во всех случаях находится под строгим контролем партийных комитетов или армейских руководящих структур. И если окажется, что подобного рода коммерческая деятельность чиновников осуществляется втайне от партии или от армии, то она превращается в тяжкое преступление.

Борьба с коррупцией от Си Цзиньпина

С момента прихода Си Цзиньпина к власти коррупция в Китае была объявлена национальной проблемой № 1. За период крупномасштабной кампании по борьбе с ней наказали около двух миллионов только членов компартии.

Для компетентных органов практически нет неприкасаемых, запретных регионов и отраслей, куда бы не могли прийти следователи. Арестовывают всех — от членов политбюро компартии Китая и крупных бизнес-менеджеров до руководителей провинциальных партийных комитетов и мелких взяточников.

Всех коррупционеров в Китае делят на три условные группы: «мухи» — мелкие взяточники, «тигры» — вип-коррупционеры из партийного и государственного аппарата, и «лисы» — те, кто ухитряется вывести капиталы за границу.

Несколько лет назад китайское издание South China Morning Post сообщило, что в элитной пекинской тюрьме Циньчэн закончились места для высокопоставленных чиновников и партийных деятелей, ставших жертвами антикоррупционной кампании. Циньчэн — это самая секретная тюрьма в Китае. Ее напрямую контролирует руководство Компартии. Ее называют «клеткой для тигров», поскольку там содержатся чиновники уровня заместителя министра и выше. Для них установлен особый порядок содержания, например, некоторым разрешают встречать китайский Новый год с семьей.

Мифы антикоррупционной кампании

Антикоррупционная кампания усиленно обрастает мифами, которые не соответствуют действительности, но хорошо действуют на самих коррупционеров. Главный из них — всех коррупционеров в Китае тут же ставят к стенке. Но это далеко не так.

За первые 16 лет антикоррупционной политики государства к высшей мере наказания приговорили около 10 тысяч человек. По сравнению с огромной 70-миллионной армией китайских чиновников эта цифра не впечатляет.

За взятки не расстреляли ни одного «тигра», т.е. чиновника высокого ранга, а в среднем чиновники-взяточники получают около 12-16 лет. Для начала чиновника арестовывают и на полгода увозят в специальную тюрьму. У него нет связи с внешним миром, и родственники не знают, где он находится. Под таким психологическим давлением от подозреваемого добиваются признания.

А смертная казнь применяется, но только в исключительных случаях, как правило, в качестве показательных уроков для остальных.

Комиссия по дисциплине

С декабря 2012 года в стране действуют «восемь правил» подобающего для чиновников поведения, направленных на искоренение бюрократии, расточительства и нежелательного поведения на госслужбе. Надзорные органы страны ведут проверку чиновников всех уровней и регулярно предоставляют отчет о соблюдении или нарушении соответствующих правил во всех ведомствах национального и провинциального уровня, в партийных органах, госпредприятиях, финансовых учреждениях.

Введение этих правил породило формулировку, которую всегда используют в сообщениях по делам коррупционеров – «нарушение партийной дисциплины». После этого обвинения нарушителей, как правило, с позором изгоняют из партии, снимают со всех занимаемых должностей, лишают званий и наград, конфискуют имущество. 

Особенностью борьбы с коррупцией в Китае является и то, что ведет ее, в первую очередь, не прокуратура, а партийный орган – Центральная комиссия по проверке дисциплины (ЦКПД). Эта структура существовала и раньше, но именно при Си Цзиньпине она превратилась в силу, обладающую наибольшим весом, чем спецслужбы. 

Впрочем, как водится, структура, которая наказывает всех за злоупотребления, сама начинает злоупотреблять не меньше. ЦКПД фактически выведена из вертикали партийной власти и формально подчиняется только Центральному комитету, а на практике – лично Си Цзиньпину. Доказать, что на данный момент ЦКПД превращается в самую коррумпированную структуру в Китае, в которой за очень большие деньги «решаются любые вопросы», практически невозможно. Но сами китайцы (на условиях анонимности, конечно же) говорят об этом, как об общеизвестном факте. Правда, не исключено, что таким образом выражается недовольство накалом антикоррупционных чисток.

Несмотря на многолетнюю борьбу с коррупцией, Компартия никак не может отучить чиновников от взяток, премий и подарков. На днях высший орган по борьбе с взяточничеством составил своеобразный ТОП типичных случаев нарушения «правил бережливости». Чаще всего чиновники в Китае уличаются в нецелевом расходовании бюджетных средств на проведение банкетов, получают дорогостоящие подарки и деньги в подарок, нарушая тем самым правила.

Кроме того, они присуждают себе и другим незаслуженные премии и бонусы, а также нецелевым образом используют служебные транспортные средства. Должностные лица и члены партии, вовлеченные в эти дела, были наказаны. Некоторым вынесены серьезные внутрипартийные предупреждения, административные наказания и отстранение от должности. 

В 2020 году за нарушение «правил бережливости» наказаны 152 тыс. китайских чиновников. Указанные чиновники были вовлечены в более чем 105 тыс. дел соответствующего характера. В число понесших наказание чиновников вошло 530 человек окружного уровня или аналогичного, а также 8416 чиновников уездного уровня или эквивалентного.

Власти расследовали 42 тыс. дел гедонизма, экстравагантного поведения, а также дарения и получения подарков, нецелевого использования общественных средств на банкеты и незаслуженные или несанкционированные премии. Всего за эти дела были наказаны 59 тыс. человек. Более того, чиновники в более чем 62 тыс. случаев были наказаны за практику бюрократизма или формальности ради формальностей.

По словам известного американского криминолога Джеймса Финкенауэра, в Китае действительно огромная степень коррупции. «Коррупция распространяется по всему политическому сообществу, бизнес-сообществу, правоохранительному сообществу, там почти нет верховенства закона. И люди кажутся наивными в отношении обстоятельств, в которые они попали, предполагая, что, поскольку есть правоохранительные органы, то они будут в безопасности и защищены. Эти люди совершают ошибку, потому что они не в безопасности», — уверен профессор.

Украинский эксперт по бизнесу с Китаем Вячеслав Лысенко считает, что коррупция – это в любом случае вертикаль власти. «Я знаю только из личных и дружеских бесед, после 12 лет дружбы и партнерства мне рассказывали, что если в Китае тебя кто-то назначил на должность, а ты забываешь через время об этом, то это самый верный способ быть в дальнейшем пойманным на коррупции. Поэтому иногда десятилетиями они почитают людей, которые помогли им в свое время, считают их наставниками и всячески благодарят. Наверное, самый лучший способ, даже в той же коррупции – это тоже оставаться порядочным. В том плане, чтобы помнить, кто тебя привел на должность и благодаря кому ты имеешь какие-то дополнительные возможности», — считает бизнесмен.

«Когда-то мы в одной из провинций размещали производства, и нам были даны очень хорошие льготы со стороны местного правительства. – вспоминает Вячеслав Лысенко. — И мы контактировали с первыми лицами. Однажды от них пришел посредник и сказал: «Вот, мы вам столько льгот даем и столько преференций, как вы смотрите на то, чтобы нас как-то отблагодарить?» Понятное дело, что мы люди из постсоветского пространства, мы привыкли к этому. И я задал встречный вопрос: «Хорошо, а какой ваш интерес в том, что вы нам даете такие бонусы?» И когда он сказал 3%, у меня глаза округлились, и он подумал, что это очень много. И сразу дал заднюю: давайте хотя бы 1,5%. А у меня глаза округлились после украинских реалий, потому что я подумал, что сейчас будет 30-50% отката. Поэтому, когда мы говорим про коррупцию в Китае, то по сравнению с коррупцией в других странах – в Украине в том числе – то я бы сказал, что ее там практически нет».

Профессор Джеймс Финкенауэр напоминает, что в Китае казнят не только за коррупцию, но и за экономические преступления, но казни эти очень выборочные. «Не помню, чтобы казнили или ловили начальников полиции или прокуроров, ведь правоохранительные органы вполне могут являться коррупционным звеном. Не казнят влиятельных людей, обычно им дают крупные тюремные сроки», — говорит криминолог.

Бизнесмен Вячеслав Лысенко утверждает, что коррупция есть везде. «Если кто-то скажет, что в мире где-то нет коррупции – то я не поверю. Вопрос в том, какими способами ее сдерживают в Китае? Когда Си Цзиньпин пришел к власти, то в первый же год арестовал 500 чиновников первого ранга (уровень министров и замминистров) и сказал: работайте, а в следующем году у нас план — арестовать еще 500. После этого коррупция в Китае очень сильно понизилась. Первый секретарь ЦК КПК в Шанхае был арестован за воровство из бюджета. И вместо расстрела ему дали 25 лет тюрьмы только по одной простой причине – он как Юрий Деточкин все деньги, которые украл, через страховые полностью возместил государству. Мэр Пекина был арестован и получил 19 лет тюрьмы. И таких примеров очень-очень много. Бизнесмена могут тоже посадить. Но с бизнесом там другая штука, главное, чтобы он не «переходил дорогу» государству», — уверен эксперт.

«Любой бизнес, иностранный или китайский, если он начинает «переходить дорогу» государству, то наказание «прилетает» очень быстрое и жесткое. И еще одна очень важная вещь: то, что можно китайцу в Китае, то нельзя иностранной компании. Есть вещи, за которые китайца даже трогать не будут, но за эту же вещь бизнесмена-иностранца просто разорвут. Но эти границы знают, как правило, только местные. Если иностранная компания приезжает и нарушает какой-то бизнес-закон то, действительно, у нее забирают все имущество, арестовывают, а бизнесменов в течении 24 часов высылают без права дальнейшего въезда в Китай. Это в том случае, если имущества хватает для погашения «долгов». Если нет, они могут арестовать этого бизнесмена и неформально держать, как заложника, пока компания не компенсирует все убытки, которые существуют. Как это касается крупных предприятий? Например, одно известное украинское предприятие зашло на территорию Китая и начало хитрить — завозить пиво под кодом ВeerМix, потому что госпошлина на него была 2%, а на пиво – 5%. Правительство Китая поступило очень интересно: оно дало возможность так завозить год или полтора, а потом остановило крупную партию и сказало, что с учетом штрафа вы теперь должны заплатить за все прошлые поставки – компенсировать, а потом только сможете забрать эту партию. Вот такие интересные истории…» –вспоминает Вячеслав Лысенко.

Заключение

Коррупция является самым деструктивным явлением для экономики любого государства. Посмотрите сами, в странах, где крайне низкий уровень коррупции — очень высокий уровень жизни граждан. Всё дело в том, что коррупция ведет к субъективному обогащению индивида или группы лиц, за счёт казенных средств в ущерб экономики и социальной политики страны. И как следствие, коррупция влияет на все уровни социально-экономического развития конкретного государства в негативном разрезе.

Конечно, победить коррупцию в Китае до конца еще не удалось, но Си Цзиньпин прав в том плане, что удалось достигнуть действительно очень больших результатов. В этом отношении уровень коррупции в Китае совершенно несравним с тем, какой ее уровень, например, в Украине. Борьба с коррупцией в Китае будет приобретать все более крупные масштабы, и это поможет осуществлению «китайской мечты» и возрождению китайской нации. 

————————————————-

Джеймс Финкенауэр — известный американский криминолог и автор многочисленных книг об организованной преступности, заслуженный профессор университета Рутгерса. Ранее он был директором Национального института юстиции, не раз посещал Китай от имени Госдепартамента США. 

Вячеслав Лысенко – украинский бизнесмен, эксперт в украинско-китайских отношениях, основатель компании Укр-Китай Коммуникейшин, член Украинского Совета Бизнеса.