Первым киевским «небоскрёбом» стал Дом Гинзбурга на улице Институтской. В нём было 11 этажей (высотой 4 метра) и шпиль — около 10 м, построенных с 1910 по 1912 годы купцом первой гильдии Львом Гинзбургом, известным строителем-подрядчиком. 12 миллионов кирпичей, 10-метровый шпиль, полтора миллиона рублей, 94 роскошных квартиры, крупнейшие из которых насчитывали 11 комнат, кованые лифты OTIS в качестве диковинки… По воспоминаниям современников, некоторые паломники, которых в Киев из других городов приезжало немало, крестились перед небоскрёбом, принимая его за храм. А в 1942 году здание было взорвано войсками НКВД при операции широкомасштабного минирования города за несколько дней до оккупации его немцами.

Дотягивают ли современные столичные высотки до творения одесских архитекторов Минкуса и Троупянского, воплощённого компанией Гинзбурга? Архитектор Влад Голдаковский, основатель Goldakovskiy Group Architects, автор разнообразных архитектурных концепций в Украине и за рубежом (Франция, Швейцария, Дубаи, Египет) согласился поделиться своими мыслями на эту тему.

— Влад, если вы не против, давайте поставим вопрос категорично: эволюционирует или деградирует архитектурный облик Киева?

— Категорично его ставить нельзя. Можно рассмотреть его с разных ракурсов. С точки зрения экономики это эволюция: у людей появились деньги на покупать дорогущее жильё в лакшери-сегменте, в высотных домах в центре города. Эти квартиры большие и комфортные по сравнению с хрущёвками и коммуналками. Но если говорить про художественный образ, отношение к среде, в которой постройка живёт, об архитектурной грамотности и вообще представлениях о прекрасном – то, конечно, это деградация.

— Чем мы можем это доказать? На основании каких критериев?

— Критерий прост: если здание убрать, в городе станет лучше или хуже?

— Приведите, пожалуйста, конкретный пример.

— Очень показательный пример находится на Площади Славы. Там два больших объёма соседствуют друг с другом, подчёркивая контраст: один изящный, с конструкторской инновационной идеей, с каким-то новаторством, желанием сделать интересно и вместе с тем деликатно. Это гостиница «Салют» советской постройки. А второе здание – это жилой новострой ранних лет независимости, какой-то ужасный кусок строительного наслоения. И это иллюстрация к теме, как было и как стало. Безусловно, второй объём портит город, и если б его не было, то было бы лучше. Если его убрать, то станет лучше, ничего не будет мешать, будет ровненький горизонт. А если первый объём убрать, то станет хуже, потому что она формирует облик площади, она интересная, новаторская.

Этот жилой дом рядом олицетворяет целую эпоху изменений в постсоветском Киеве. Они все похожи, эти постройки, появившиеся в 90-х и начале 2000-х. Если их убрать из города, то станет лучше. Давайте начну загибать пальцы: если убрать из города «Мандарин-плаза», станет лучше – даже если ничего вообще на том месте не будет. Я не говорю сейчас про функцию, что нужен торговый центр и он, наверное, какую-то задачу решает: есть супермаркет в центре, куда ночью можно пойти купить алкоголя. Но с точки зрения эстетики, если его убрать, то станет лучше.

Большинство новостроев – это каша каких-то объёмов, которые на тот момент архитектору и заказчику казались трендовыми, а сейчас они очень устарели и выглядят как старомодная одежда трёх сезонов тому назад. А ты в ней до сих пор ходишь. Она не винтажная или с какой-то претензией, как сейчас все ходят в шмотках 90-х, она просто устаревшая.

Я очень много могу назвать таких объектов. Например, здание банка «Аркада» на Институтской прямо на верхнем выходе из метро «Крещатик». Вот если его тоже убрать, то тоже станет лучше. Вся Почтовая площадь: если всё, что там построено, убрать, то будет виден склон, зелень, и этого мусора визуального не будет.

— Это всё знаковые объекты постсоветского Киева…

— Да, но они выполняют роль такого же визуального мусора, как бигборды! Свободней взгляд – меньше стресса человеку. Ведь в этих зданиях плохо всё, начиная от их объёма: сколько они занимают места в городе, просто физически мешают. Они могли бы там остаться, если бы они деликатней относились к среде, в которой находятся. Потом, они плохие по качеству отделки. Сделаны из плохих материалов – недолговечных, дешёвых, но с претензией, что они должны выглядеть дорого. Это касается фасадов, остекления. Стилистика этих зданий тоже не то: они выполнены в эклектической манере, которая в тот момент, может, была трендовая, но сейчас устаревает, неактуальна, не в духе времени. Архитектура это вещь, которая должна смотреться всегда одинаково, вне модных течений.

— Как «Роллс-Ройс».

— Именно! Старая 20-летняя «Дэу» выглядит плохо: тускло и помято (хотя в салоне вроде и блестела неплохо), а Роллс-Ройс круто выглядит всегда. Тот же «Мандарин-плаза»: ведь не много времени прошло, его построили всего каких-то 10-15 лет назад, но выглядит он плачевно, уже плитка отвалилась. А есть не много, но нормальных примеров: голландское или немецкое посольство, которые будут выглядеть и через 20 лет так же, потому что они деликатно вписаны в среду.

— Но эти здания не высотки, а тема нашего интервью именно они…

— Есть несколько неплохих жилых комплексов, если говорить о так называемых «небоскрёбах» — есть несколько вневременных жилых комплексов. Например, тот же «Чикаго» в центре на Антоновича будет выглядеть ещё долго актуально, у них и в общественных пространствах стильный интерьер. А в квартирах вообще предусмотрена свободная планировка: это возможно только в домах монолитно-каркасного типа, где опорными являются только внешние стены, а внутренние перегородки можно строить и разбирать сколько угодно, воплощая собственные дизайнерские концепции, и это никак не повлияет на стойкость строения. Также мне внешне нравится «Рыбальский» — а ещё больше нравится идея впустить, наконец, жизнь в заброшенную промзону Рыбальского полуострова.

— Я ежедневно прохожу мимо парка Пушкина, где строится 28-этажная «Poetica» девелопера ENSO. ЖК получил награду «Выбор потребителя 2019». Что скажете о ней?

 — Визуально она уже выглядит как архитектура конца 90-начала 2000-х: немножко формализм, где-то скруглённые формы. Такие решения устаревают. Я говорю сейчас про художественный образ. Но есть же ещё показатель качественный – уровень инженерии, планировок, качество квартир, цена квартир, качество среды вокруг, благоустройство, все службы, которые в этом доме. То есть, помимо внешнего вида, есть ещё такие факторы. Я пролистывал проект Poetica, там вроде бы с этим всё окей, людям там должно быть комфортно, тем более что прямо под окнами с одной стороны Пушкинский парк, а с другой – сад киностудии Довженко. Через дорогу – «жирный» парк Политеха с белочками, и чуть дальше по проспекту Победы зоопарк. Они стараются для людей: навесной вентилированный фасад из керамогранитной плитки с утеплением базальтовой ватой, в квартирах цементно-песчаная стяжка по технологии «плавающий пол» и гидроизолированный пол в санузле, система «Умный дом» для координации работ всех технических служб, садики-супермаркеты-спортзалы-рестораны-доктора-салоны-банки на первом этаже, просторный подземный паркинг, чтобы исключить присутствие автомобилей во дворе. Опять же: Poetica я назвал как хороший ЖК не только в визуальном отношении, но там паркинга мало. 

— Беда окрестным тротуарам… Меня, кстати, Влад, задел Ваш ответ про «убрать здания». Если мы уберём здания, то куда людей-то девать?

— А с этим нет проблем. Сейчас рынок перенасыщен жильём. Сейчас больше квартир стоит пустые, нету дефицита в квартирах. Строится так много жилых комплексов по одной простой причине: потому что после Майдана возникли проблемы с выводом денег за границу, и ЖК это вклад самый простой и выгодный, если у тебя есть пару миллионов долларов. В любом случае, ты не прогоришь, квартиры продашь – ну не в этом году, так через год, не через год так через два. А куда ещё вложить? Завод какой-то открывать – там неизвестно как обернётся, плюс надо разбираться в технологии, продавать потом какую-то продукцию. Короче, это сложно. А вот что касается жилого дома, то это достаточно простой вклад денег, с понятным результатом. Поэтому богатые люди ринулись строить дома: есть свободные деньги, которые ты не выведешь за границу, но ты их можешь вложить в стройку, причём там есть много всяких схем, как это можно сделать достаточно безболезненно.

Есть недостаток в хорошем жилье, в недорогом жилье – это да. Но, в принципе, за деньги, сопоставимые с 3-4-комнатной квартирой, можно купить себе дом недалеко от Киева, где-нибудь в Гатном, например. Дома продаются новые, построенные, с участком, прямо по цене квартиры. Да, не так это близко к центру – но зато это частный дом.

Если захотеть найти положительные качества в высотном жилье, то найти их можно: близко к работе, близко к центру, удобно для холостяков, минимум ухода за территорией, все службы под рукой, всё под домом – магазины, больницы, детские садики и кружки, всё в одной структуре. Многие жилые комплексы дают полный пакет сервисов: тут у тебя и досуг, и ресторан, и дантист, и окулист, и одежду купить, и в аптеку зайти, и корт теннисный, и спортзал, и коворкинг.

— Но это же неинтересно! Хочется и выехать куда-то из дома иногда

— Многие наоборот, любят находиться в каком-то замкнутом контуре, никуда не выходить. В этом есть свои преимущества. Кто-то думает: я так хочу жить. Но на мой взгляд, это хуже, чем частный дом. Тем более, что теперь у нас карантин и будет ещё долго – а во время карантина в квартире объективно жить неудобно! Разве сравнимо во время локдауна сидеть в четырёх стенах — или у тебя есть двор, где ты в гамачке себе лежишь под деревом и делаешь барбекю? Нет, это совсем другая история при карантине.

Если говорить о жизни в высотных домах, то есть масса исследований на уровне психологии, насколько это пагубно для здоровья. Человек хуже развивается по сравнению с теми, кто живёт на земле, больше подвержен депрессии. Объективно, что хуже жить в высотных домах, и я думаю, что всё-таки тенденция будет уходить к частным. Кстати, высотность очень плохо влияет и на пешехода, не только на того, кто там живёт. Потому что она подавляет человека. Почему все так любят в Венецию ездить? Или куда-нибудь в Прагу? Потому что там комфортно себя чувствуешь! Там соразмерный масштаб, там чувствуешь себя человеком. Ну а на Манхэттене не супер-приятно находиться.

— Чем же тогда обусловлен феномен желаемости Манхеттена?

— Все хотят в центр, близко к работе, чтобы не добираться, плюс фактор престижа…

— А в чём престиж?

— А в чём престиж носить золото или норковую шубу? Люди же отдают себе отчёт, что это, как минимум, не очень красиво. Но между собой договорились, что это статус, знак отличия. Поэтому люди стремятся жить на Манхеттене. Купить себе квартиру за 20 млн долларов, почти по стоимости целой гостиницы где-то в пригороде. За эти деньги ты купишь себе 3-комнатную квартиру с видом на Централ-парк. Потому что рядом с тобой живут звёзды!

— Ну, «звёзды»-то как раз живут в домах – если вы не о небесных, к которым с небоскрёбов, может, и выше…

— А у «звёзд» просто есть и то, и другое. Взять «Трамп-тауэр»: у Дональда Трампа там офис, он там живёт, и ещё у него есть какое-то ранчо. Люди начали строить небоскрёбы, потому что в городе, рядом с работой, мало места – все хотят туда, поэтому начали лезть в высоту. Так города начали не только концентрировать, но и интегрировать людей в центре, собирать их, давая им разные возможности. Это правильно с точки зрения эволюции, но сейчас мы в другую сторону начали разворачиваться, поэтому не уверен, что эта тенденция с высотным проживанием продолжится. Не уверен ввиду множества факторов, главные из которых карантин раз и удалённая работа два.

Люди сейчас массово уходят от работы в офисах, переходят на удалённую работу, а значит – им вообще не обязательно жить в столице, они могут жить и в Житомире. Потому что там дешевле снимать жильё. И сейчас это огромная проблема для недвижимости по всему миру: офисы пустуют, большие компании съезжают, 75% работников Google работают из дому, им сказали, что до конца года они могут вообще не выходить.

-А может, и после: много компаний ведь уже перестроились, увидев, что механизм нормально работает и на удалёнке.

— Да, поэтому офисы в центре не нужны – и поэтому не нужно и жильё! Зачем мне находиться на Манхэттене, если мне уже не надо в офис каждый день? Поеду себе куда-нибудь в Нью-Джерси или даже дальше, вообще в деревню, и буду там жить, там дешевле! Даже сегодня арендодатели в Нью-Йорке не скидывают цену на аренду, поэтому многие, кто потеряли работу, уже съехали из «Большого Яблока». Идёт глобальная перестройка экономики городов. Я думаю, что люди будут всё больше и больше предпочитать старые дома. А спрос на высотки будет таять.

— Да уж, у вас совсем не оптимистический прогноз насчёт высоток. А что с ними сделают? Что они будут, пустые стоять, что ли?

— Я думаю, что офисные центры переоборудуют в жилые квартиры и по дешёвке будут продавать или сдавать. А построенные дорогие квартиры – ну не знаю, пустыми так и будут стоять, если цену не снизят на них. Башни «Мирекс» на Подоле изначально строились как офисные, ещё Полонским – который в Москве построил «Башни федерации». Потом он обанкротился, в 2008 году, и остановили строительство киевских башен. Они стояли там 10 или 13 лет недостроенные, и вот сейчас их перестраивают в жилье, довольно доступное.

— Показательный пример.

— Да, девелоперы будут думать о переформатировании в доступное жильё! А те, кто может, будут стараться всё-таки переехать в частные дома. Ну и там тоже интересная ситуация сложится: дома в аренду будут сдаваться, будут строиться под аренду. Целое будет развиваться интересное направление. Города будут меняться, я не думаю, что люди продолжат так «ломиться» в центры.

— Это глобально изменит всю нашу цивилизацию!

— Тебе не надо будет работать в городе и потом куда-то ехать. Человек отношение к жизни поменяет. Комфортно — это когда ты живёшь в невысоком доме, в максимум пятиэтажной застройке, у тебя деревья вокруг, природа, и работаешь ты тоже в 15 минутах от своего жилья. Прошлась пешочком, зашла в магазин, в кафе. Зачем вот эти пробки, центр города, загазованность?

— Влад, стало интересно: что ещё, как советскую гостиницу «Салют», вы бы при всех обстоятельствах оставили в городе?

— Советский модернизм это вообще сейчас модная тема.

— Модная в плане копирования?

— Она сейчас очень трендовая стала, даже я бы сказал хайповая! Много кто об этом говорит и пишет, про советский модернизм и советские постройки, много групп в Фейсбуке, много разных лекций. Ну «тарелку» на Лыбедской я бы не убирал. Здание ж/д касс на Университете. Хоть это и достаточно высокое здание, но пример удачно вписанного объёма. Прекрасное здание на Арсенальной «Дом пионеров». Оно очень простое и очень деликатно вписанное в среду.

Дом пионеров – это архитектор Авраам Милецкий, он много чего построил в Киеве. На самом деле, архитектура советского периода лучше архитектуры нового времени, потому что она элементарно деликатней. Там есть тоже много всяких сторон отрицательных – она могла быть брутальной, холодной, невыразительной, но она, по крайней мере, во многих случаях деликатная. И она не сильно мешает людям. А архитектура нового времени мешает. Она как попса российская, когда она громко играет на пляже. Такое же создаёт впечатление.

Было очень изящно выполненное здание библиотеки на месте гостиницы «Мариотт», но её разрушили и построили эту здоровенную гостиницу — если смотреть на фуникулёр, то справа. У советских архитекторов было ощущение пропорций, ощущение размера. Плюс была масса ограничений чисто формальных: борьба с излишествами, не разрешали делать больше, чем надо – что, кстати, очень позитивно повлияло.

— Но, согласитесь, жилая застройка того времени крайне некомфортная изнутри.

— Если бы меня спросили, где ты хочешь жить, на Троещине или в одном из «этих ужасных домов» на площади Славы или на Грушевского – то я бы выбрал, конечно, «этот ужасный дом». Хотя с точки зрения застройки, с точки зрения пользователя городом – это нехороший ансамбль. Но иметь там квартиру замечательно! Там хорошие квартиры с хорошим видом. А вот на Троещине, на Осокорках — нет. То есть, советская архитектура – она не про жильё, для проживающих в жилых массивах она не комфортная. Но зато она деликатная во многих общественных зданиях.

Поэтому много есть ракурсов, с каких посмотреть – возвращаясь к вашему первому вопросу. Если говорить о качестве жилья, то состоялась эволюция: ты жил на Троещине в однокомнатной квартире, переехал на Грушевского в здоровую прекрасную квартиру с видом на Днепр – эволюция! А если посмотреть с точки зрения городского ансамбля, то это деградация. Если беспристрастно, как архитектор, говорить о качестве городской среды и о комфорте, психологии восприятия горожанами среды, в которой они живут, то это, конечно, деградация. Потому что советская архитектура была более человекоцентричной. Киев был другой, он больше нравился людям тогда, чем сейчас. Был более лирическим. Масса есть углов зрения, точек преломления – смотря с какой посмотреть стороны на ситуацию. Поэтому я не люблю быть критиком.

— А что скажете про сталинские высотки, весь ансамбль Крещатика?

— Ну, это, безусловно, очень качественная архитектура. Они формируют современный Киев, без них Киева нет, наверное. Главное, что вызывает застройка Крещатика – это ощущение именно архитектурного ансамбля. И в любое время, кроме советского, вряд ли такое можно было бы организовать: именно ансамбль центральной части города. Это действительно настоящая архитектура. Видовые точки, продуманные высоты, пропорции окон – всё это такое серьёзное системное мышление человека, который создаёт ансамбль. Сейчас очень мало таких примеров в современной Украине. Есть какие-то отдельные здания, которые возникают как грибы, но ансамбля нет.

И это в целом характерно для современного человека очень сильно. Он тоже не мыслит в своей жизни ансамблем, он её не понимает, живёт не в рамках какого-то большого проекта, а клиповым мышлением, разными эмоциями, которые в нём меняются, как бигборды на дороге… Так и архитектура тоже! Когда человек попадает в ансамбль, он понимает: ого, ничего себе, вот это да, я нахожусь в чём-то большом и продуманном – и это с точки зрения воспитания человека очень важно! Он на таких примерах учится понимать, что жизнь – она тоже «ансамбль», если на неё посмотреть под правильным углом.

— Это очень интересно, Влад! Спасибо вам большое за эту параллель.

— Сам об этом всё время думаю. И в Киеве много чего возвращает меня к этой мысли. Когда проектируют ансамбль, учитывают разные ракурсы: откуда ты будешь смотреть и что ты будешь видеть. Возьмём «Гулливер» возле Дворца Спорта: по своему масштабу эта постройка вполне могла бы потянуть на ансамбль, то есть она занимает целую площадь в центре города, огромный кусок горизонта – архитектор получил огромную возможность сделать что-то. Он мог бы сделать там реальный ансамбль, но он этого не сделал. Потому что если ты станешь на площадь перед Дворцом спорта и посмотришь на это здание, то ты увидишь, что там нет никакой идеи. Там замысла никакого нет архитектурного! Там построено что-то, что просто так получилось само собой. Ты смотришь и понимаешь, что это просто так вышло. Ну, наверное, архитектор был поставлен в какую-то очень сложную жизненную ситуацию, и он не мог этому сопротивляться. Он выключил голову, и просто руки работали и всё.

Возможность сделать там ансамбль общегородского значения у него была, но человек этого не сделал, и там сейчас просто «ансамбль» какого-то дерьма. Какие-то объёмы, объём на объём, второй, третий, какая-то реклама – ну просто винегрет. Высказывание очень неструктурное, ни о чём, без какого-то конкретного посыла, без идеи. Просто разные объёмы, вот и всё. Вот в чём разница между Крещатиком и этой постройкой нового времени. Когда человек находится на этой площади, он себя чувствует некомфортно – так же, как попадая в ТЦ «Океан-плаза» на Лыбедской. Ты попадаешь в поток очень ярких впечатлений, вывесок, запахов, громко играющей музыки, людей, и через 10 минут ты просто эмоционально истощён, тебе хочется куда-нибудь убежать или просто прилечь, накрыться пледиком и поплакать. Это всё очень сильно забирает у человека эмоциональный ресурс, потому что это всё эмоции, которые ни к чему не привязаны.

Недаром же существуют эти принципы гармонии: они все известны, и в музыке, и в архитектуре. Они получили своё выражение в виде золотых сечений, различных пентатоник… Всё это есть во внутренней структуре человека. И когда человек видит это в архитектуре, то у него складывается впечатление, что он находится в дружественной для него системе, какой-то комфортной.

— Влад, а что если мы расширим рамки нашего интервью до других городов Украины?

— Если говорить про современную архитектуру в Украине, то я бы отметил город Днепр. Вот там это единственный пример в Украине, где есть хорошая архитектура после советского времени. Там у них был архитектор Дольник, который очень много всего построил, и он действительно очень талантливый, единственный, на мой взгляд, кто после советского времени создавал ансамбли. На берегу Днепра есть его серия жилых домов, один амфитеатром построен, над ним две башни, слева ещё – то есть, это реально системное крутое архитектурное мышление. Дольник маэстро, человек уровня Паваротти, пусть и, может быть, немножко местечковый. Он умер лет пять назад, а после него людей, которые бы создавали такие же системы, ансамбли, больше нет. Все остальные просто хорошие или плохие архитекторы. Если говорить о хороших, то это Олег Дроздов, Виктор Зотов, представители качественной, европейского уровня архитектуры 90-2000х. А если говорить про плохих… Нельзя в плохих постройках полностью обвинять архитектора, потому что это больше вопрос к судьбе человека: кому-то удалось получить возможность так мыслить путём образования, кому-то нет, кто-то с заказчиком сошёлся, удалось убедить, а кто-то нет…

Вообще, тоталитарные режимы всегда на архитектуру очень позитивно влияют. Потому что дают возможности архитектору реализовывать большие замыслы. Это всё сложные вещи: тоталитарные режимы губительны для простых людей. Но определённо, чем советская архитектура лучше – она развивала у человека ощущение системности. Человек, находясь в городе, пусть даже брутальном, грубо и холодно сделанном, по крайней мере, будет понимать, что находится в каком-то замысле. Возвращаясь к Крещатику, это пример, который действительно формирует современный Киев, город сложно без него представить. Ну да, это архитектура тоталитарного ампира, её задача была максимально убедить бедное неграмотное население сёл, которое приезжало в город, в том, что надо жить хорошо, богато и мы крутые.

— Отсюда вот эти все колоски и наборы из овощей и фруктов в декорировании мостов, ограждений, плитки… — Да, именно потому всё это изобилие еды там используется: голодное население приезжало из школ, из колхозов, люди, у которых паспортов до 70-х годов не было. Они приезжали в города работать. И, конечно, это поражало их воображение. Но как бы там ни было – это очень качественная архитектура, это делали люди с хорошим вкусом. Плюс, опять-таки, сравнить архитектуру Крещатика и «Мандарин-плазу»: качество отделки, качество работ отличается просто-таки разительно! Эти дома стоят там уже почти 70 лет, и им ничего, они выглядят всё равно монументально, очень дорого, респектабельно. Одни железные двери в магазине «Все свои» чего стоят! Это реально круто сделано. Все детали там – это очень серьёзный, качественный, дотошный подход. А посмотри на эти же детали «Мандарин-плазы»: какая-то дешёвая металлопластиковая история, как на рынке в ларьке. Вот из этого оно всё и складывается… Этот ампир 50-х, кстати, есть не только у нас. Я был в Детройте – там даже раньше, в 40-х, очень похоже строили. У меня есть подозрение, что наши архитекторы учились у американских коллег. Но мне определённо это дело нравится: ансамбли советских архитекторов, у которых ещё была Школа, развивают в человеке способность видеть и в своей жизни какой-то большой проект. Понимать, что моя жизнь – она тоже не ситуативная, она к чему-то направлена, имеет какую-то структуру, я тоже её могу планировать! И это, в принципе, очень сильно развивает и возвышает человека. А сейчас то, что происходит – может, по отношению к простому человеку архитектура и ближе, но мы видим клиповое мышление, человек не помнит ничего, ничего не запоминает, куча каких-то эмоций приходит к нему в течение дня, эмоциональное выгорание – почему? Потому что он находится в такой среде, в том числе. То, что строится сейчас, оно вот такого человека развивает, к сожалению.